Мне снова хочется забиться в скорлупу.
Не трогайте, не трогайте, не трогайте. Не расковыривайте подзажившие ранки

и если не можете сделать лучше, то хотя бы не делайте хуже.

к сожалению, к моему психологу это тоже относится.

б е з д а р н о с т ь

Плохо.
От чувства внутренней тревоги крошится спина.

Давай, надо пережить эту неделю. Потом станет чуть полегче. Ты справишься.

Как только у меня кончаются силы — все начинает рушиться и шататься.
Я чувствую себя антлантом, удерживающим на своих плечах небесный свод. Стоит мне просто даже переступить с ноги на ногу — и все начинает качаться и лететь в ебеня.

Желание что-то сделать с собой велико как никогда. Точнее, как тогда, в апреле, когда я с трудом удержался от слишком саморазрушительных вещей.

Изменяю сегодня на обеде корейской кухне с вьетнамской.
А вообще мне настолько хуево опять, что вскрыться хочется.

Я снова взвалил на себя слишком многое.
И начинаю прогибаться под груз взваленного.
Я ведь не умею видеть меры.
Если загружать себя - то сразу автошколой, фотокурсами, тренажёркой, дополнительной работой, подготовкой лекции на один образовательный форум…
И при этом всем ощущать себя никчёмным

Каждый раз, когда я прихожу на могилу деда, в моем горле стоит комок, который не двигается ни туда, ни сюда.
Прошло пятнадцать лет. Пятнадцать лет, но я все ещё чувствую пустоту. Я все ещё думаю о нем. Все ещё спрашиваю себя: "что было бы с моей жизнью, если бы дед, мой потрясающий дед, был жив?"
Я скучаю.
Пятнадцать лет прошло, я вырос, я изменился, я научился запирать себя в себе, сломал голову, потерялся и начал искать себя заново.
Мне все ещё не хватает дедушки.

Вот сейчас это было очень обидно.

Нет, люди сегодня решительно бесят

Вот больше и написать некуда.
Как же я люблю, мать вашу, снимать косплей!
Отснял, отдал кадры и начинается: "а можно исходники посмотреть?" "А что я тут странная такая?"
Блять, девочка, я, во-первых, не могу проникнуть тебе в голову и узнать, какой именно ракурс себя ты считаешь красивым.
Во-вторых, вы дали мне, нахуй, арты, и сказали: "сделай максимально как тут". Я сделал максимально как тут, настолько, что с метра не отличить. Какие претензии к странности лиц?

А знаете что? Пойду ка я сдам кровь на сахар, гликемический гемоглобин и инсулин. У меня уже был преддиабет. Не хочется больше, а симптомы как-то намекают

Надо возвращаться к таблеткам. А то что-то мне нехорошо.

Мой психолог говорит, что у меня очень хорошо с ощущениями.
Точнее, сначала мне говорят, что у меня фактологическое мышление. Что я мыслю факт, а не эмоцию, не восприятие.
Я возражаю на это.
Меня спрашивают о Сеуле. Что ты вынес из Сеула?
Я рассказываю. Загораюсь, вспыхиваю как маленькая спичка, и рассказываю о мокром асфальте, о хлорке, о запахе жаровен и мяса в острых специях, об остром целлофане, в который заворачивают косметику, о вкусе бананового молока и холодном очищенном воздухе кондиционеров, и запахе листвы. О ярком зеленом, голубых бликах в окнах небоскребов, кислотной рекламе на жидкокристаллических экранах в метро и традиционной музыке перед объявлением остановок.
Хорошо, говорят мне, это твои ощущения.
Что насчет эмоций? Видишь, у тебя их нет.
Я спокойно смотрю на психолога, где-то даже вдумчиво киваю и кричу внутри. Потому что у меня есть эмоции, есть чувства, у меня хреново только с негативом, который я запираю в себе — но остальное я помню и знаю.
"Я не буду играть с тобой в невротические манипуляции".
Я откидываюсь на спинку дивана и складываю руки на груди.
Пускай. Мне лучше знать, какой я.
Я бы сказал, что наоборот, порой чувствую так много, что совершенно тону в этой бездне ощущений и эмоций, которым не могу дать названия.